По тонкому льду - Фёдор Крашенинников

Таким образом, региональная исполнительная власть входит в систему региональной власти, а с федеральной властью только взаимодействует в рамках прописанных в Конституции полномочий, но ни в коем случае не механически подчиняется ей. Никаких теоретических и тем более практических возможностей для выстраивания «вертикали» быть не должно.

Возникает вопрос: что делать, если какие-то регионы не захотят оставаться в составе обновленной федерации?

Возможно, этот ответ кому-то и не понравится, но единственная гарантия прочности федерации – это ее добровольность и гарантированная возможность выйти из нее для всех желающих сделать это субъектов, если она перестает отвечать интересам общего блага и процветания.

Жесткие и тщательно прописанные правила существования федерации должны стать преградой и для шантажа регионов центральной властью, и для шантажа федерации каким-либо регионом, требующим особого статуса и дополнительных вложений.

Федерализация и политические партии

Попытка создать в России партийную систему «сверху», предпринятая в 1993 году, провалилась. Никаких реально существующих партий в России так и нет, а в последние годы партийная жизнь окончательно выхолостилась. Особенно печально обстоят дела на уровне регионов. Нынешние законы запрещают региональные партии. Это уничтожило предпосылки для полноценной политической жизни в регионах. По сути, все острые вопросы местной политики решаются не путем дискуссий в законодательных органах, а где-то за кулисами, методом давления, торга или сговора, а чаще всего – через апелляцию к Москве, что окончательно превращает регионы в колонии федеральной власти.

Представляется, что на самом деле надо запретить именно федеральные партии. Несмотря на кажущуюся странность этого предложения, оно вполне рационально.

Если в каждом из субъектов федерации существуют и активно действуют местные партии, то какой смысл заставлять людей вступать в какие-то федеральные структуры? По сути, аналогом федеральных партий должны стать федерации местных партий или объединения депутатов федерального парламента, избранных от местных партий со схожими платформами. То есть вместо Коммунистической партии Российской Федерации должна возникнуть Федерация Коммунистических партий и движений России и так далее. Такая мера приведет к переносу основной политической жизни в регионы и осложнит любой сговор политической элиты в столице. По сути, лидеры федеральных партий перестают быть диктаторами – они лишь генеральные секретари, зависимые от множества местных партий со своими лидерами, повестками и целями.

Запрещенные нынешним законодательством блоки – это то, что надо не просто вернуть, но и пропагандировать всеми способами. В условиях федерации нормальная политическая жизнь только и возможна в виде постоянно создающихся и распадающихся коалиций местных партий по различным вопросам.

Внутренняя жизнь политических партий должна регулироваться ими самими. Если людям хочется создать вождистскую партию, где все будут лишены права голоса, а все решать будет лидер, – это их право, государство лишь должно обеспечить право каждому гражданину как вступить в такую партию, так и выйти из нее. С другой стороны, если анархисты хотят минимизировать иерархию, никто не должен им навязывать какую-то стандартную громоздкую структуру, как это происходит сейчас.

Регистрация кандидатов и партий должна быть максимально упрощена на всех уровнях. Универсальным фильтром можно сделать систему денежных залогов, главная цель которых – удостовериться, что кандидат или партия действительно способны к реальному участию в выборах.

Субъекты федерации

Говоря о субъектах федерации, мы не должны себя обманывать: нынешняя структура России уйдет в прошлое вместе с нынешним режимом и действующей Конституцией, а если она сохранится, то рано или поздно станет причиной серьезных кризисов и проблем.

Границы нынешних субъектов федерации, сама логика их «нарезки» – все это никак не соответствует ни экономическим, ни инфраструктурным потребностям развития страны в XXI веке.

Подлинная федерация в нынешнем виде невозможна хотя бы потому, что в ее составе практически нет самодостаточных в экономическом смысле регионов, зато очень много маленьких регионов, во всем зависимых от милости федерального центра. Следовательно, какие бы красивые слова ни были записаны в новой Конституции, любой руководитель федеральной власти, имеющий полномочия и возможности для раздачи дотаций регионам, очень быстро окажется диктатором и легко сомнет недовольные богатые крупные регионы, опираясь на большинство маленьких, зависимых и бедных. Похоже, именно для таких целей федеральная власть и бережет от укрупнения россыпь бедных дотационных территорий. Субъектов федерации должно быть меньше, а сами они должны быть гораздо крупнее – богатыми самодостаточными территориями с примерно равным потенциалом.

Кроме того, обилие субъектов федерации априорно превращает любой процесс согласования сложного вопроса в бесконечное словоблудие – особенно если учесть разность интересов больших и маленьких субъектов федерации, богатых и бедных и так далее.

Самая большая проблема – пресловутые национальные республики, доставшиеся России от ленинско-сталинской национальной политики. Ликвидировать национальные автономии вопреки воле их жителей нельзя, но и финансировать за счет соседних регионов чье-то национальное возрождение тоже довольно неловко, особенно в условиях настоящего федерализма, когда сами регионы могут поднять вопрос о том, почему они обязаны это делать. В условиях демократии и федерализма объяснять регионам, почему они должны скидываться на мечети и небоскребы Грозного или строительство новой столицы Ингушетии, уже не получится. Таким образом, заранее необходимо сформулировать предложения по этому вопросу.

Итак, во-первых, стоит подвергнуть переформатированию все субъекты нынешней РФ. Сделать это можно через серию референдумов в муниципалитетах по вопросу, к какому из формирующихся субъектов федерации их жители хотели бы относиться.

Во-вторых, субъектом федерации может считаться только тот регион, который способен за счет доходов своего бюджета содержать свои органы власти и социальные службы. Пристальное внимание стоит обратить на северные субъекты федерации: под вывесками национальных регионов там, по сути, существуют колонии федеральной власти, где большинство населения так или иначе работает на государство (в его же органах!) или на огромные корпорации, что тоже не способствует развитию плюрализма мнений. При этом на таких территориях существуют все структуры, положенные многомиллионному региону. Сохранение национальной жизни коренных народов – дело хорошее, но это вовсе не повод сохранять заповедники федеральных силовиков и бюрократии, не имеющей никакого отношения к титульному народу и его культуре.

В-третьих, если все-таки небольшие субъекты федерации останутся, необходимо уравнять права жителей крупных и мелких регионов. Например, сенатор от небольшого региона голосует одним голосом, а представители крупных – несколькими, пропорционально своему размеру. Во всяком случае, в экономических вопросах, потому что в некоторых вопросах субъекты федерации должны быть равноправны.

В-четвертых, дотации бедным и не способным к самофинансированию субъектам федерации должны выделяться только с согласия регионов-доноров и никак иначе.

Национальная и религиозная политика

Национальную политику можно и нужно целиком отдать в муниципалитеты – чтобы каждый населенный пункт сам решал, считает он себя «национальным» или нет. Несомненно, эта идея не понравится элитам существующих национально-территориальных образований, но, если вдуматься, это лучший вариант для обычных граждан.

Расширение прав муниципалитетов и конституционные гарантии их самоуправления позволят жителям любого поселения – от хутора до большого города – объявить себя национальной, религиозной, культурной или любой другой общиной. Государство не должно в это вмешиваться, если только речь не идет о попрании прав и свобод граждан. Если в составе какого-то субъекта федерации образуются национальные муниципалитеты или сельские районы, то они могут объединяться в национально-культурные автономии и через участие в выборах добиваться изменения региональных законов в пользу усиления роли, которую играют национальные языки и культуры.

Таким образом регионы с преобладанием какого-то этноса в итоге станут национальными по форме и по содержанию – но не сверху, как сейчас, а естественным путем.

В новой Конституции надо уйти от архаичной формулы «отделение церкви от государства». Религия должна быть личным делом каждого конкретного гражданина, а не предметом отношений государства и общегосударственных религиозных организаций. Религиозные организации юридически должны считаться особой формой общественных объединений и ничем больше.